- 271 -

с твоим отцом дьячок грамоте учил. Скажите мне, мой милый, вы теперь служите в конной гвардии? – спросил старик, близко и пристально глядя на Анатоля. – Нет, я перешел в армию, – отвечал Анатоль, едва удерживаясь от смеха. – А! хорошее дело. Что ж, хотите, мой милый, послужить царю и отечеству? Время военное. Такому молодцу служить надо, служить надо. Что ж, во фронте? – Нет, князь. Полк наш выступил. А я числюсь. При чем я числюсь, папа? – обратился Анатоль со смехом к отцу. – Славно служит, славно. При чем я числюсь! Ха ха ха! – засмеялся князь Николай Андреевич. И Анатоль засмеялся еще громче. Вдруг князь Николай Андреевич нахмурился. – Ну, ступай, – сказал он Анатолю. Анатоль с улыбкой подошел опять к дамам. – Ведь ты их там за границей воспитывал, князь Василий? А? – обратился старый князь к князю Василью. – Я делал, что мог; и я вам скажу, что тамошнее воспитание гораздо лучше нашего. – Да, нынче всё другое, всё по новому. Молодец малый! молодец! Ну, пойдем ко мне. Он взял князя Василья под руку и повел в кабинет. Князь Василий, оставшись один на один с князем, тотчас же объявил ему о своем желании и надеждах. – Что ж ты думаешь, – сердито сказал старый князь, – что я ее держу, не могу расстаться? Вообразят себе! – проговорил он сердито. – Мне хоть завтра! Только скажу тебе, что я своего зятя знать хочу лучше. Ты знаешь мои правила: всё открыто! Я завтра при тебе спрошу: хочет она, тогда пусть он поживет. Пускай поживет, я посмотрю. – Князь фыркнул. – Пускай выходит, мне всё равно, – закричал он тем пронзительным голосом, которым он кричал при прощаньи с сыном. – Я вам прямо скажу, – сказал князь Василий тоном хитрого человека, убедившегося в ненужности хитрить перед проницательностью собеседника. – Вы ведь насквозь людей видите. Анатоль не гений, но честный, добрый малый, прекрасный сын и родной. – Ну, ну, хорошо, увидим. Как оно всегда бывает для одиноких женщин, долго проживших без мужского общества, при появлении Анатоля все три женщины в доме князя Николая